Облака славы. Жизнь и легенда Роберта Э. Ли - Майкл Корда

канонерских лодок Союза, в двадцати пяти милях от Ричмонда, которому больше не угрожали в течение еще двух лет. Это, по любым меркам, победа Ли.

Механиксвилл, 25 и 26 июня 1862 года

Пожалуй, самый неожиданный момент сражения, получившего название Механиксвилл, произошел за день до него. Подстрекаемый Вашингтоном, Макклеллан наконец начал испытывать силы Конфедерации на прочность, хотя и вполсилы и осторожно. Он приказал генералу Сэмюэлу П. Хейнцельману, командиру своего Третьего корпуса, измученному ветерану Мексики и Первого Манассаса, который, несмотря на свою внешность, был даже более осторожным, чем Макклеллан, выдвинуть линию пикетов одной из своих бригад "перед Семи Сосен" почти на милю вперед, готовясь поддержать атаку, запланированную на следующий день в направлении перекрестка Олд-Таверн корпусом генерал-майора Уильяма Б. Франклина. Олд-Таверн был одним из мест, где Макклеллан планировал разместить свои осадные орудия для бомбардировки Ричмонда, и поскольку до него было менее мили, это казалось разумной целью. 25 июня, всего за день до начала атаки Ли, этот шаг Хейнцельмана вызвал небольшое, но все более острое сражение у Дубовой рощи. Сражение было отмечено фатальной нерешительностью Макклеллана, который с тыла сначала приказал Хейнцельману выдвинуть одну из своих бригад, а затем отправил приказ отвести ее с завоеванной людьми территории (где-то между 600 и 800 ярдами). Затем, когда Макклеллан выехал из своего штаба, чтобы посмотреть, что происходит, он приказал им снова занять место, которое они только что оставили.

Военная мудрость (иногда приписываемая Джорджу Паттону) * гласит: никогда не плати дважды за один и тот же участок недвижимости, но, возможно, у Макклеллана сдали нервы - он не видел боев вблизи со времен мексиканской войны и испытывал мрачные предчувствия, что Ли готовится напасть на него. В любом случае Макклеллану было бы лучше оставить дела в Оук-Гроув в руках Хайнтцельмана. Хотя Хейнцельман и не был особо одаренным командиром, он был человеком на месте и вполне компетентным, чтобы командовать тремя бригадами без помощи главнокомандующего армией. Федеральная артиллерия к северу и югу от Чикахомини начала ожесточенный обстрел в поддержку Хейнцельмана, и его шум был отчетливо слышен в семи милях от Ричмонда.

Озадаченный и встревоженный, Ли поскакал вперед в середине дня, чтобы лично убедиться в происходящем, и сразу же пришел к выводу, что атака федералов сдерживается и, что еще важнее, пока остается "локальной", то есть не будет поддержана другими корпусами Макклеллана к югу от Чикахомини сегодня днем.

Ли принял "дерзкое" решение не откладывать свою собственную атаку, запланированную на следующий день. Один из помощников президента Дэвиса, который недолго служил с Ли, на вопрос о том, каким был новый командующий армией Северной Вирджинии, ответил: "Если и есть в любой армии, федеральной или конфедеративной, человек, который на голову и плечи выше всех остальных в любой армии по дерзости, то это генерал Ли. . . . Ли - олицетворение дерзости. Его имя - дерзость". Большинство людей в то время воспринимали Ли не так, но это было правильно. Почти любой другой командующий отложил бы свою атаку хотя бы на время, чтобы посмотреть, что делает противник, и подготовиться к тому, что, в конце концов, могло стать общим наступлением на правую часть армии Конфедерации в направлении Ричмонда на следующий день, и атака Хайнтцельмана у Дубовой Рощи была лишь первым шагом; но Ли решил, что его собственная атака поколеблет нервы Макклеллана, пока он сохраняет свои собственные.

Интуиция Ли сослужила ему хорошую службу. К раннему вечеру атаки союзников и громкость их стрельбы стали стихать. Хотя Ли не мог этого знать, Макклеллан в течение дня получал сообщения о том, что армия Джексона исчезла из Долины и, возможно, движется к нему, и примерно в то же время, когда Ли достиг Девятимильной дороги, чтобы наблюдать за сражением у Дубовой рощи, Макклеллан покинул ее и поспешил обратно в свой штаб, где получил срочное сообщение от генерал-майора Фиц Джона Портера, командовавшего союзной линией к северу от Чикахомини, о том, что его кавалерийские пикеты оттесняются назад, и что "беглый раб" из Ричмонда рассказал о прибытии в город свежих войск, которые были встречены ликующими толпами. Макклеллан "внял своим страхам" и сделал дико неверный вывод о том, что теперь ему противостоят от 150 000 до 200 000 солдат Конфедерации, хотя на самом деле, даже с учетом 18 500 человек Джексона, которые все еще находились в пути, и 21 000 человек, удерживающих линии, которые Ли вырыл вокруг Ричмонда, конфедераты насчитывали всего 85 000 человек. Он также сделал правильный вывод, что Джексон намеревался повернуть свою правую сторону к северу от Бивер-Дам-Крик. К тому времени переброска армии Джексона из Долины в Ричмонд стала открытым секретом. 25 июня миссис Чеснат, всегда хорошо информированная, отметила это в своем дневнике, узнав об этом далеко в Колумбии, Южная Каролина: "Стоунволл идет позади Макклеллана, а затем начнется перетягивание каната", - написала она. Учитывая обстоятельства, Макклеллан решил прервать бой перед Семью Соснами, как и предполагал Ли.

Дерзость Ли оправдала себя. Если бы Макклеллан решил воспользоваться атакой Хайнтцельмана и продвинуть вперед корпуса по обе стороны от него, он действительно мог бы оказаться в Ричмонде на следующий день, как всегда опасался президент Дэвис - перед ним не было ничего, кроме двух дивизий. Вместо этого он вернулся в свой штаб и написал резкое письмо военному министру Эдвину М. Стэнтону: "Я сожалею о своем огромном отставании в численности, но считаю, что ни в коей мере не виноват в этом. . . . Я сделаю все, что может сделать генерал с великолепной армией, которой я имею честь командовать, и если она будет уничтожена подавляющим числом, я, по крайней мере, смогу умереть вместе с ней и разделить ее участь". Поскольку он наблюдал за битвой при Оук-Гроув в полной безопасности из редута в рядах Хайнтцельмана, последнее предложение не только перегружено, но и является полезным указанием на невероятный нарциссизм Макклеллана, а также намеком на комплекс преследования, граничащий с паранойей.

При всем том он был очень способным солдатом - даже Ли, когда после войны его спросили, кто был самым умелым генералом Союза, ответил: "Макклеллан, по всем параметрам". Никто лучше Макклеллана не умел ни обучать армию, ни держать ее в боевой готовности, ни предугадывать намерения противника. Еще до того, как он написал письмо Стэнтону с оперной фразой о том, что он ожидает смерти во главе своих войск, он уже отдавал приказы начать перемещение базы снабжения на кораблях с реки Йорк на